Текст 188

 

Время погребения

 

Те полтора дня, в течение которых человеческое тело Иисуса лежало

в гробнице Иосифа, период между его смертью на кресте и его

воскресением - это малоизвестная нам глава земного пути Михаила.

Мы можем рассказать о погребении Сына Человеческого и включить в

этот рассказ события, связанные с его воскресением, но не можем

дать много сведений достоверного характера о том, что, в

действительности, происходило в течении этого тридцати шести

часового периода - с трех часов дня в пятницу до трех часов утра в

воскресенье. Этот период бытия Учителя начался незадолго до того,

как римские солдаты сняли его с креста. Он висел на кресте около

часа уже после смерти. Его сняли бы раньше, если бы не возникла

задержка из-за необходимости добить двоих разбойников.

 

Правители евреев намеревались бросить тело Иисуса в открытые

могильные ямы в Геенне, к югу от города; так было принято

поступать с жертвами распятия. Если бы это намерение

осуществилось, тело Учителя превратилось бы в добычу для диких

зверей.

 

Между тем, Иосиф Аримафейский в сопровождении Никодима пошел к

Пилату и попросил, чтобы тело Иисуса было передано им для

подобающего погребения. Не было ничего необычного в том, что

друзья распятых людей предлагали римским властям мзду за право

забрать тела. Иосиф явился к Пилату с большой суммой денег на

случай, если потребуется заплатить за разрешение отнести тело

Иисуса в личную гробницу. Но Пилат не пожелал брать за это деньги.

Услышав просьбу, он быстро подписал приказ, дающий Иосифу право

отправиться на Голгофу и немедленно получить тело Учителя в полное

свое распоряжение. Тем временем, песчаная буря существенно утихла,

и группа евреев, представителей Синедриона, отправилась на Голгофу

с целью убедиться, что тело Иисуса отправлено в общие открытые

могильные ямы вместе с телами разбойников.

 

1. Погребение Иисуса

 

Придя на Голгофу, Иосиф и Никодим увидели, как солдаты снимают

Иисуса с креста, а рядом стоят представители Синедриона, следя,

чтобы никто из последователей Иисуса не воспрепятствовал отправке

его тела в могильные ямы для преступников. Когда Иосиф показал

сотнику приказ Пилата относительно тела Учителя, евреи подняли шум

и стали громко требовать, чтобы тело отдали им. Впав в

неистовство, они попытались силой отобрать тело, но когда они

стали это делать, сотник подозвал к себе четверых своих солдат, и

они с обнаженными мечами встали над телом Учителя, лежащим на

земле. Другим солдатам сотник приказал оставить двух разбойников и

отогнать эту злую толпу разъяренных евреев. Когда порядок был

восстановлен, сотник зачитал евреям выданное Пилатом разрешение и,

отступив в сторону, сказал Иосифу: "Это тело - ваше, и вы вольны

делать с ним все, что сочтете нужным. Я и мои солдаты будем

находиться рядом и проследим, чтобы ни один человек не помешал

вам."

 

Распятый человек не мог быть похоронен на еврейском кладбище;

существовал закон, строго запрещающий это. Иосиф и Никодим знали

этот закон, и по дороге к Голгофе они приняли решение похоронить

Иисуса в новой семейной гробнице Иосифа, вырубленной в массивной

скале и находящейся неподалеку, к северу от Голгофы и по другую

сторону от дороги, ведущей в Самарию. Никто еще никогда не лежал в

этой гробнице, и они сочли ее подходящей для того, чтобы в ней

покоился Учитель. Иосиф действительно верил, что Иисус восстанет

из мертвых, но Никодим испытывал сильное сомнение. Эти бывшие

члены Синедриона свою веру в Иисуса хранили более или менее в

тайне, хотя их товарищи по Синедриону давно их подозревали, даже

до того, как они вышли из совета. Отныне они были самыми открытыми

учениками Иисуса во всем Иерусалиме.

 

Примерно в половине пятого погребальная процессия с Иисусом из

Назарета двинулась от Голгофы к гробнице Иосифа, находящейся по

другую сторону дороги. Тело завернули в полотную пелену, и его несли

четверо мужчин, за которыми следовали присутствовавшие там

преданные верующие женщины из Галилеи. Этими смертными, несущими

материальное тело Иисуса к гробнице были: Иосиф, Никодим, Иоанн и

римский сотник.

 

Они внесли тело в гробницу, в помещение площадью примерно в десять

квадратных футов, и быстро стали готовить его к погребению. Евреи,

в сущности, не хоронили своих мертвых; они бальзамировали их.

Иосиф и Никодим принесли с собой большое количество мира и сока

алоэ и теперь они завернули тело в бинты, пропитанные этими

веществами. Когда бальзамирование было закончено, они обвязали

лицо салфеткой, завернули тело в полотняную пелену и благоговейно

поместили его на плоский каменный возвышенный уступ в гробнице.

 

После того, как тело поместили в гробницу, сотник подал знак своим

солдатам, чтобы они помогли подкатить к входу в гробницу

закрывающий его камень. Затем солдаты с телами разбойников

отправились в Геенну, а остальные в печали вернулись в Иерусалим,

чтобы отмечать праздник Пасхи в соответствии с законами Моисея.

 

Погребение Иисуса совершалось довольно торопливо и поспешно,

потому что это был день подготовки к Пасхе и скоро уже наступала

суббота. Мужчины поспешили назад в город, но женщины пробыли возле

гробницы до полной темноты.

 

Пока все это происходило, женщины прятались тут же поблизости, так

что они все видели и заметили, куда положили Учителя. Прятались

они потому, что в подобные моменты женщинам не разрешалось быть

вместе с мужчинами. Эти женщины сочли, что Иисуса недостаточно

хорошо приготовили к погребению, и они договорились вернуться в

дом к Иосифу, пробыть там всю субботу, приготовить благовония и

умащения и вернуться в воскресенье утром, чтобы должным образом

приготовить тело Учителя к упокоению. Этими женщинами,

находившимися в эту пятницу вечером возле гробницы, были: Мария

Магдалина, Мария - жена Клеопы, Марфа - одна из сестер матери

Иисуса и Ревекка из Сепфориса.

 

Кроме Давида Зеведеева и Иосифа Аримафейского, очень немногие из

учеников Иисуса действительно верили или понимали, что он должен

восстать из гробницы на третий день.

 

2. Охрана гробницы

 

Если последователи Иисуса не придавали особого значения его

обещанию восстать из могилы на третий день, то этого нельзя было

сказать о его врагах. Первосвященники, Фарисеи и Саддукеи

вспомнили, что им докладывали о его словах, что он восстанет из

мертвых.

 

В эту пятницу после Пасхального ужина около полуночи группа

еврейских руководителей собрались в доме у Каиафы и стали

обсуждать свои опасения, касающиеся утверждений Учителя, что на

третий день он восстанет из мертвых. Это собрание закончилось

назначением делегации членов Синедриона, которая рано утром на

следующий день должна была посетить Пилата и передать ему

официальную просьбу Синедриона поставить римскую стражу перед

гробницей Иисуса, чтобы не дать его друзьям пробраться в нее. От

имени этой делегации один из ее членов сказал Пилату: "Господин,

мы помним, что этот обманщик, Иисус из Назарета, говорил, когда

был еще жив: "По истечении трех дней я снова восстану." Поэтому мы

пришли к тебе просить, чтобы ты отдал такие распоряжения, которые

обезопасили бы гробницу от его последователей, по крайней мере, до

исхода третьего дня. Мы очень опасаемся, как бы его ученики не

пришли и не выкрали его ночью, чтобы затем возвестить народу, что

он восстал из мертвых. Если бы мы это допустили, эта стало бы

гораздо более серьезной ошибкой даже чем если бы оставили его в

живых."

 

Услышав эту просьбу Синедриона, Пилат сказал: "Я дам вам десять

солдат для охраны. Ступайте же и обеспечьте охрану гробницы." Они

вернулись в храм, взяли десять своих собственных стражников и с

этими десятью еврейскими стражниками и десятью римскими солдатами

пошли затем к гробнице Иосифа, несмотря на субботнее утро, чтобы

поставить их для охраны перед гробницей. Эти люди подкатили к

входу в гробницу еще один камень и опечатали печатью Пилата эти

камни и все вокруг, чтобы ничего нельзя было тронуть без того,

чтобы это не стало им известно. И эти двадцать человек оставались

на страже вплоть до часа воскресения, а евреи приносили им пищу и

питье.

 

3. В течение субботнего дня

 

На протяжении всего этого субботнего дня ученики и апостолы

продолжали скрываться, а в это время весь Иерусалим обсуждал

смерть Иисуса на кресте. В Иерусалиме в это время находилось почти

полтора миллиона евреев из всех частей Римской империи и из

Месопотамии. Было начало Пасхальной недели, и всем этим

паломникам предстояло еще быть в городе, узнать о воскресении

Иисуса и разнести эту весть по своим домам.

 

В субботу поздно вечером Иоанн Марк призвал одиннадцать апостолов,

чтобы они тайно пришли в дом его отца, где они и собрались

незадолго до полуночи в той самой комнате наверху, где за два

вечера до этого проходила Последняя Вечеря с Учителем.

 

Мать Иисуса Мария с Руфью и Иудой в эту субботу вечером вернулись

в Вифанию и перед заходом солнца уже были вместе со своей семьей.

Давид Зеведеев остался в доме у Никодима, где он договорился

встретиться со своими вестниками в воскресенье рано утром. Женщины

из Галилеи, которые готовили благовония для повторного

бальзамирования тела Иисуса, находились в доме у Иосифа

Аримафейского.

 

Мы не в состоянии полностью объяснить, что происходило с Иисусом

из Назарета в течение этих полутора дней, когда он должен был

покоиться в новой гробнице Иосифа. Очевидно, что он умер на кресте

той же естественной смертью, как умер бы любой другой смертный в

подобных же обстоятельствах. Мы слышали, что он сказал: "Отец, в

твои руки я передаю свой дух." Мы не вполне понимаем смысл этого

высказывания, поскольку его Настройщик Мысли давно уже был

персонализированным и существовал поэтому отдельно от

человеческого воплощения Иисуса. Физическая смерть Учителя на

кресте никак не могла повлиять на его Персонализированного

Настройщика. То, что Иисус передал в тот момент в руки Отца,

должно было быть духовным аналогом первоначальной деятельности

Настройщика по одухотворению человеческого ума для обеспечения

возможности перемещения слепка  с человеческого опыта в миры-

обители. В опыте Иисуса должна была быть некая духовная сущность,

аналогичная духовной природе, или душе, возрастающих в вере

смертных из сфер. Но это только лишь наше мнение - мы не знаем,

что Иисус, в действительности, передал Отцу.

 

Мы знаем, что физическая форма Учителя покоилась там, в гробнице

Иосифа, примерно до трех часов утра в воскресенье, но у нас нет

никакой ясности относительно статуса личности Иисуса в течение

этого тридцати шести часового периода. Иногда мы осмеливались

объяснять себе все это примерно следующим образом:

 

1. Сознание Михаила как Творца должно  было быть целиком и

полностью независимым от связанного с ним человеческого сознания

физического воплощения.

 

2. Мы знаем, что прежний Настройщик Мысли Иисуса в течение этого

периода присутствовал на земле и лично командовал собранным

небесным воинством.

 

3. Приобретенный духовная идентичность человека из Назарета,

сформировавшаяся в течение его жизни во плоти сначала

непосредственными усилиями его Настройщика Мысли, а позже

благодаря его собственной способности устанавливать безупречный

баланс между физическими потребностями и духовными требованиями

идеального человеческого существования определялась

всегда деланным им выбором следовать воле Отца, по-видимому,

была вверена попечению Райского Отца. Вернулась ли этот духовный

сущность, чтобы стать частью воскресшей личности, мы не знаем, но

полагаем, что да. Но во вселенной есть и такие, кто полагают,

что эта душа-идентичность Иисуса, покоится теперь в "недрах Отца"

и впоследствии появится вновь, чтобы возглавить Небадонский Отряд

Завершонности в его пока еще нераскрытом предназначении в связи с

несотворенными вселенными неорганизованных сфер внешнего космоса.

 

4. Мы полагаем, что человеческое, или смертное, сознание Иисуса

спало в течение этих тридцати шести часов. У нас есть основание

считать, что Иисус-человек ничего не знал о том, что происходило в

течение этого периода во вселенной. Для человеческого сознания не

было никакого провала во времени; воскресение к жизни последовало

за сном смерти, словно, в тот же миг.

 

И это более или менее все, что мы можем констатировать

относительно статуса Иисуса в течение этого периода погребения.

Существуют некоторые факты, имеющие к этому отношение, о которых

можно упомянуть, хотя едва ли мы в состоянии дать им истолкование.

 

В обширном дворе залов воскресения первого мира-обители Сатании

сейчас можно заметить великолепное материально-моронтийное

сооружение, известное как "Памятник Михаилу", на котором стоит

сейчас печать Гавриила. Этот памятник был создан вскоре после

ухода Михаила из этого мира, и на нем написано: "В ознаменование

смертной жизни Иисуса из Назарета на Урантии."

 

Существуют свидетельства того, что в течение этого периода высший

совет Спасограда, насчитывающий сто членов, проводил

организационное совещание с Гавриилом на Урантии. Есть также

свидетельства, что в течение этого времени древние Дней Уверсы

общались с Михаилом по поводу статуса вселенной Небадон.

 

Мы знаем, Михаил и находившийся на Спасограде Иммануил

обменялись, по меньшей мере, одним сообщением, пока тело Учителя

лежало в гробнице. Есть веские основания полагать, что некто

занимал место Калигастии в системном совете Планетарных Принцев

на Иерусеме, который был созван в то время, пока тело Иисуса

покоилось в гробнице.

 

Свидетельство из Эдентии указывает на то, что Отец созвездия

Норлатиадек был на Урантии и что он получал указания от Михаила в

течение этого времени погребения.

 

И есть много других свидетельств, указывающих на то, что не вся

личность Иисуса спала и была в бессознательном состоянии в течение

этого времени очевидной физической смерти.

 

4. Значение смерти на кресте

 

Хотя Иисус умер этой смертью на кресте не для того, чтобы искупить

общечеловеческую вину смертных людей, и не для того, чтобы

обеспечить некий успешный подход к Богу, который без этого остался

бы оскорбленным и неумолимым; хотя Сын Человеческий и не приносил

себя в жертву для того, чтобы умиротворить гнев Бога и открыть

грешному человеку путь к обретению спасения; несмотря на то, что

эти представления об искуплении и искупительной жертве ошибочны,

тем не менее, смерть Иисуса на кресте имела значение, которое не

следует не замечать. Фактом является то, что Урантия стала известна

на соседних обитаемых планетах как "Мир Креста."

 

Иисус пожелал прожить полную человеческую жизнь во плоти на

Урантии. Смерть, естественным образом, является частью жизни.

Смерть - это последний акт в человеческой драме. При ваших

благонамеренных попытках избежать суеверных ошибок превратного

истолкования значения смерти на кресте следует избегать величайшей

ошибки непонимания истинной значимости и подлинного смысла смерти

Учителя.

 

Смертный человек никогда не находился во власти архиобманщиков.

Иисус умер не для того, чтобы через искупление освободить человека

из-под власти правителей-отступников и падших принцев сфер. Отец

небесный никогда не совершал такой полнейшей несправедливости, как

проклятие души смертного из-за греховности его предков. И смерть

Учителя на кресте не была жертвой, имеющей цель возместить Богу

тот долг, который образовался по отношению к нему у человеческого

рода.

 

До того, как Иисус жил на земле, еще могли быть основания верить в

такого Бога, но только не после того, как Учитель жил и умер среди

ваших собратьев смертных. Моисей учил о достоинстве и справедливости

Бога-Творца; но Иисус живописал любовь и милосердие небесного

Отца.

 

Животная природа - склонность творить зло - может быть

наследственной, но грех не передается от родителя к ребенку. Грех

- это акт сознательного и преднамеренного бунта против воли Отца и

законов Сына со стороны творения, имеющего собственную волю.

 

Иисус жил и умер ради всей вселенной, а не только ради народов

одного лишь этого мира. Хотя смертные сфер обретали спасение еще

до того, как Иисус жил и умер на Урантии, тем не менее, фактом

является то, что его пришествие в этот мир ярко осветило путь к

спасению; его смерть сыграла большую роль в обретении навсегда

уверенности в продолжении жизни смертного после телесной смерти.

 

Хотя едва ли уместно говорить о том, что Иисус принес себя в

жертву во искупление грехов или во избавление, совершенно

правильно называть его спасителем. Он навеки сделал путь к

спасению (сохранению жизни) более ясным и несомненным; он лучше и

с большей определенностью указал путь к спасению для всех

смертных во всех мирах вселенной Небадон.

 

Усвоив раз и навсегда представление о Боге как об истинном и

любящем Отце - то единственное, чему лишь и учил Иисус - вы должны

впредь со всей последовательностью полностью отказаться от всех

этих примитивных понятий о Боге как об оскорбленном монархе,

неумолимом и всесильном правителе, который находит главное

удовольствие в том, чтобы уличать своих подданных в проступках и

следить, чтобы они должным образом были наказаны, если только

какое-то существо почти равное ему не вызовется добровольно

пострадать за них, умереть взамен и вместо них. Вся идея

искупления и искупительной жертвы несовместима с тем понятием о

Боге, которому учил и служил примером Иисус из Назарета.

Беспредельная любовь Бога превыше всего в божественной природе.

 

Все эти представления об искуплении и спасении через жертву имеют

корни и основу в себялюбии. Иисус учил, что служение своим

ближним есть высочайшая идея братства духовно верующих. Тем, кто

верят в отцовство Бога, следует рассматривать спасение как нечто

само собой разумеющееся. Главной заботой верующего должно быть не

эгоистичное желание личного спасения, но самоотверженное

стремление любить своих ближних и, в силу этого, служить им точно

так же, как любил смертных людей и как служил им Иисус.

 

Истинные верующие не слишком тревожатся по поводу наказания за

грехи в будущем. Подлинного верующего беспокоит лишь разлучение с

Богом в настоящем. Правда, что мудрые отцы могут наказывать своих

сыновей, но они делают это, любя, и с целью исправления. Они не

карают в гневе и не свершают возмездие.

 

Даже если бы Бог был суровым и жестко опирающимся на закон

монархом вселенной, в которой правосудие было бы превыше всего,

его наверняка не удовлетворила бы наивная схема замены виновного

правонарушителя на того, кто готов невинно пострадать.

 

Самое потрясающее в смерти Иисуса в плане обогащения человеческого

опыта и расширения пути к спасению - это не факт его смерти,

а величественное поведение и несравненный дух, с которым

он встретил смерть.

 

Вся эта идея искупления переводит спасение на уровень

нереальности; такое представление является чисто философским.

Человеческое спасение – реально; оно основано на двух

реальностях, которые могут быть постигнуты верой творения и, тем

самым, включены в индивидуальный человеческий опыт: факте

отцовства Бога и связанной с ним истине братства людей. В конце

концов, действительно, вам будут "прощать ваши долги, как и вы

прощаете вашим должникам."

 

5. Уроки креста

 

Крест Иисуса в полной мере являет величайшую любовь истинного

пастыря даже к недостойным членам своего стада. Он навсегда ставит

все отношения между Богом и человеком на семейную основу. Бог -

это Отец; человек - его сын. Центральной истиной во вселенских

отношениях между Творцом и творением становится любовь, любовь

отца к своему сыну - а не правосудие царя, требующее расплаты в

виде страданий и наказания совершившего зло подданного.

 

Крест навеки показывает, что в основе отношения Иисуса к грешникам

лежало не осуждение и не терпимость, но вечное и исполненное любви

спасение. Иисус поистине является спасителем в том смысле, что его

жизнь и смерть склоняет людей к добродетели и спасению праведностью.

Иисус настолько любит людей, что его любовь пробуждает в человеческом

сердце ответную любовь. Любовь поистине заразительна и извечно

созидательна. Смерть Иисуса на кресте являет пример любви, которая

достаточно сильна и божественна, чтобы простить грех и поглотить все

зло. Иисус открыл этому миру праведность более высокого свойства,

чем правосудие - чисто юридические правота и правонарушение.

Божественная любовь не просто прощает проступки; она поглощает и,

фактически, уничтожает их. Прощение, идущее от любви, сильно

превосходит прощение, идущее от милосердия. Милосердие откладывает

вину, за совершенное зло, в стоорону; любовь же навсегда уничтожает

грех и все вытекающие из него слабости. Иисус принес на Урантию

новый образ жизни. Он учил нас не противостоять злу, но находить

через него добродетель, которая действенно уничтожает зло. Прощение

Иисуса - это не терпимость; это спасение от осуждения. Спасение не

игнорирует проступки; оно исправляет их. Истинная любовь

не идет на компромисс и не мирится с ненавистью; она уничтожает

ее. Любовь Иисуса никогда не удовлетворяется простым прощением.

Любовь Учителя несет исправление, вечную жизнь. Совершенно

правильно говорить о спасении как об искуплении, если

подразумевать это вечное исправление.

 

Иисус силой своей личной любви к людям смог сокрушить власть

греха и зла. Тем самым, он предоставил людям свободу выбирать

лучший образ жизни. Иисус обрисовал освобождение от прошлого, что

уже само по себе сулило триумф в будущем. Прощение, таким образом,

обеспечило спасение. Прелесть божественной любви, в полной мере

принятой однажды человеческим сердцем, навсегда разрушает очарование

греха и власть зла.

 

Страдания Иисуса не ограничивались распятием. В действительности,

Иисус из Назарета провел свыше двадцати пяти лет на кресте

настоящего напряженного человеческого существования. Подлинное

значение креста заключается в том, что это было верховное и

окончательное проявление его любви, полное раскрытие его

милосердия.

 

В миллионах обитаемых миров десятки триллионов развивающихся

творений, у которых могло появиться искушение прекратить моральную

борьбу и отказаться от благой битвы за веру, еще раз взглянули на

Иисуса на кресте и затем снова устремились вперед, вдохновленные

зрелищем того, как Бог отдал свою жизнь во плоти во имя

самоотверженного служения человеку.

 

Триумф смерти на кресте в концентрированном виде проявляется в

духе отношения Иисуса к тем, кто творил над ним насилие. Он

сделал крест вечным символом торжества любви над ненавистью и

победы истины над злом, когда молился: "Отец, прости их, ибо не

ведают, что творят." Эта беззаветная приверженность любви

передалась всей обширной вселенной; ученики восприняли ее от

своего Учителя. Самый первый из учителей его евангелия,

вынужденный отдать свою жизнь за это служение, сказал, когда его

насмерть забивали камнями: "Не ставь этот грех им в вину."

 

Крест в верховной степени взывает к самому лучшему в человеке,

потому что он символизирует того, кто с готовностью отдал жизнь в

служении своим ближним. Ни один человек не может иметь большей

любви, чем та, благодаря которой он готов отдать жизнь за своих

друзей - а Иисус имел такую любовь, благодаря которой он с

готовностью отдал жизнь за своих врагов, любовь более великую, чем

любая известная дотоле на земле.

 

В других мирах, равно как и на Урантии, это величественное зрелище

смерти Иисуса-человека на кресте Голгофы всколыхнуло чувства

смертных и пробудило высочайшую преданность ангелов.

 

Крест - это высокий символ священного служения, посвящения своей

жизни благоденствию и спасению своих ближних. Крест - это не

символ принесения в жертву невинного Сына Бога взамен виновных

грешников и с целью смирить гнев рассерженного Бога; но он вечно

стоит на земле и во всей обширной вселенной как священный символ

самодарования благих тем кто подвержен злу и спасения их, таким

образом, посредством этой самой беззаветной любви. Крест стоит как

символ высочайшей формы бескорыстного служения, верховной

приверженности полного посвящения праведной жизни делу

беззаветного служения, готовности отдать ее, умереть на кресте. И

один лишь вид этого великого символа принесенной в дар жизни

Иисуса поистине вселяет во всех нас желание идти тем же путем и

поступать подобным же образом.

 

Когда думающие мужчины и женщины обратят взгляд на Иисуса,

отдающего на кресте свою жизнь, едва ли они снова позволят себе

жаловаться даже на самые суровые тяготы жизни, а уж тем более, на

мелкие неприятности и свои многочисленные чисто воображаемые

обиды. Его жизнь была настолько славной, а его смерть настолько

триумфальной, что у всех нас возникает желание жить и умереть так

же. Во всем пришествии Михаила, от дней его юности и до этого

ошеломляющего зрелища смерти на кресте, есть подлинная

притягательная сила.

 

Разумеется, что, взирая на крест как на откровение Бога, вы не

должны смотрите глазами первобытного человека или взглядом более

позднего варвара, которые - и тот, и другой - рассматривали Бога как

безжалостного Правителя, воплощение неумолимого правосудия и

суровой кары закона. Скорее старайтесь видеть в кресте

конечное проявление любви и преданности Иисуса своей жизненной

миссии пришествия к смертным своей обширной вселенной. Увидьте в

смерти Сына Человеческого кульминационную точку раскрытия

божественной любви Отца к своим сыновьям из смертных сфер. Крест,

таким образом, олицетворяет чувство вольно отдаваемой любви и

дарование добровольного спасения тем, кто желают получить такой

дар и такую преданность. В кресте не было ничего такого, чего бы

требовал Отец - а только лишь то, что Иисус сам с такой

готовностью дал и от чего не пожелал уклоняться.

 

Если человек никак иначе не может оценить Иисуса и понять значение

его пришествия на землю, то он может, по крайней мере, понять

родственность его человеческих страданий. Ни один человек никогда

не может опасаться, что Творец не понимает сущность и меру его

преходящих страданий.

 

Мы знаем, что смерть на кресте имела целью не осуществить

примирение Бога с человеком, но побудить человека осознать

вечную любовь Отца и бесконечное милосердие его Сына и возвестить

всей вселенной эти вселенские истины.

Copyright © 1992-2004, Urantia Society of Greater New York
HOME
Copyright © 1992-2004, Urantia Society of Greater New York
HOME